Том 27. Письма 1900-1901 - Страница 204

204

Корректуру последних листов IV тома я на днях послал Вам… — 6 марта Маркс извещал Чехова: «Корректура первых листов IV тома от Вас получена. На этих днях Вам выслана и остальная часть набора IV тома». Корректура следующей части IV тома собрания сочинений была послана Чеховым вместе с письмом от 7 марта (см. письмо 3318 и примечания к нему).

…средние листы ~ их я не получал. — Корректура повести «Степь» и рассказов «Тина» и «Тайный советник» затерялась, поэтому 13 марта Маркс послал Чехову дубликат этой корректуры (см. примечания к письму 3318).

«Пассажир I класса» должен войти в IV том независимо от рассказа «Воры»… — Ответ на вопрос, содержащийся в письме Маркса от 6 марта: «Я Вам уже сообщал, что „Воры“ нашлись и включены в четвертый том. Теперь в полученном от Вас содержании этого тома значится «Пассажир 1 класса“. Поместили ли Вы эту вещь взамен рассказа „Воры“, который Вы считали утраченным, или „Пассажир 1 класса“ и теперь следует оставить в составе IV тома и в утвердительном случае — где находится оригинал для набора?»

…необходимо значительно исправить его в корректуре… — Рассказ «Пассажир 1-го класса» вошел в IV том собрания сочинений с значительными стилистическими исправлениями. О характере этой правки см. в текстологическом комментарии к рассказу — т. 5 Сочинений.

3327. С. В. ФЛЕРОВУ

11 марта 1901 г.

Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: Чехов, Лит. архив, стр. 247.

Ответ на письмо С. В. Флерова от 7 марта 1901 г. (ГБЛ).

…я посоветовал бы Вам поселиться не в Гурзуфе, а в Ялте. — Флеров обращался к Чехову с просьбой: «Диктую это письмо к Вам моей дочери, потому что сам с конца декабря лежу в постели. Это глупое занятие так мне надоело, что я в конце марта, будь что будь, еду в Крым за теплом и солнцем. Вчера только узнал, что Вы в Ялте, и теперь обращаюсь к Вам. Помогите товарищу. Приезжаю до конца октября. Прожить эти семь месяцев нужно на экономических началах, тем более, что впредь до устройства везу с собой фельдшера. Вследствие слабости сердца необходима комната в нижнем этаже. Нельзя ли устроиться поудобнее в Ялте? Или же поселиться в Гурзуфе?»

Вы называете меня ялтинским волшебником. — Флеров писал: «Вы ялтинский волшебник. Поворожите мне, милый товарищ, и отпишите скорее».

3328. М. П. ЧЕХОВОЙ

11 марта 1901 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: ПССП, т. XIX, стр. 59.

Год устанавливается по ответному письму М. П. Чеховой от 17 марта 1901 г. (Письма М. Чеховой, стр. 179) и по связи с письмом Чехова к А. Ф. Марксу от 11 марта 1901 г.

…положи в государственном банке на хранение. — На эту просьбу Мария Павловна отвечала: «Если я успею, то куплю 4% ренту на 800 рублей. У меня остались для поручений и своих дел только понедельник и среда на будущей неделе. Во всяком случае, я это сделаю непременно после пасхи».

Купи девять сторублевых, что будет стоить, вероятно, 810 р… — 27 апреля М. П. Чехова сообщала: «…я пошла в Государственный банк и там купила 4% ренту на 900 руб., за кои заплатила 871 р. 47 к. Оставила в банке ренту на хранение и управление на твое имя» (Письма М. Чеховой, стр. 179).

Это я получил сегодня от Маркса. — Деньги за пьесу «Три сестры».

3329. О. Р. ВАСИЛЬЕВОЙ

12 марта 1901 г.

Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: Чехов, Лит. архив, стр. 60.

Ответ на телеграмму О. Р. Васильевой от 11 марта 1901 г.; Васильева ответила 4 апреля (ГБЛ).

…ответить на Вашу телеграмму. — В телеграмме Васильева обращалась к Чехову с просьбой: «Voudrais venir Gourzouff être plus près <des> vous, puis je, ne vous fâchez pas répondez Nice, Grimaldi, Wassilieff» («Хотела бы приехать Гурзуф, быть ближе к вам, можно ли, не сердитесь, ответьте Ницца, Гримальди, Васильевой»).

Напишите мне поподробнее, что Вам собственно угодно в Гурзуфе… — Васильева ответила: «Я боюсь, что Вы смеетесь надо мной — особенно, когда Вы в Вашем письме говорите: „потом переехать в другое место, потом в третье — этак и лето пройдет“. И правда — в Гурзуфе я пробуду месяца 1 1/2-2; на лето поеду к брату в Смоленск <…> Что касается подробностей, чего мне собственно нужно, — Вам об этом писать не стану — я ведь только спросила, не будете ли Вы меня очень ругать за мое желание еще хоть раз посмотреть Вас».

Нижайший поклон милой дочке Маше. — О своей воспитаннице Васильева писала в ответном письме: «Ваша Маша чудный ребенок, но я бываю очень зла с ней».

3330. А. Л. ВИШНЕВСКОМУ

12 марта 1901 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Неизд. письма, стр. 35.

Открытка.

А. Л. Вишневский ответил 18 марта 1901 г. (ГБЛ).

Вы обязаны писать мне длинные письма… — В ответном письме Вишневский писал: «В Вашем <…> кратком послании Вы еще слукавили, написавши мне, что я должен Вам писать длинные письма и обо всем подробно. Я написал Вам довольно пространное письмо и ждал все время от Вас весточки, а между тем выходит так, что я ничего Вам не написал, карточек не присылал и вообще Вы правы, а я виноват?!! „Ничего не поймешь на этом свете“ — говорит Кулыгин. Любя Вас и тем более, что Вы мой земляк, ученик Таганрогской гимназии и т. п. и т. п., я на Вас не сержусь и готов написать Вам еще несколько строк. Дела наши очень хороши. Успех с каждым спектаклем все растет и растет, и вся публика кричит и ругает всех враждебных нам газетчиков, которые лгут как сивые мерины, что у нас нет актеров, а, напротив, вся публика признает всю нашу труппу талантливыми артистами, даже третьего дня Ваш покорный слуга играл в присутствии великих княгинь и князей „Дядю Ваню“, и после 3-го акта поднесли чудный венок. Прием был колоссальный!!! Вчера большой фельетон поместил Потапенко в „России“ о Ваших пьесах и об изумительном положении на сцене Московского Художественного театра. С первым я не согласен, но со вторым да. Словом, такого шума, такого небывалого успеха, как материального, театрального и внешнего, столько разговоров, толков во всех сферах Петербурга не возбуждал никакой театр в мире и никакая труппа. Приезд ваш в Петербург, все говорят, не пройдет бесследно в истории театра! Кстати, о старичке Сальвини не говорят и не кричат так, как о нашем театре, и как не раздувай и не пиши Суворины, Кугели и вся эта фальшивая банда, не поколебать им нашего прочного триумфа и восторгов петербургской публики. Савина, Сазонов и все императорские артисты, смотревшие наши спектакли, в безумном восторге и громко заявляют в фойе Панаевского театра, что после нас им стыдно играть и что у нас настоящее искусство, а у них профанация. Одним словом, мы так довольны во всех отношениях Петербургом, что даже на будущий пост решили опять приехать, ибо тысячная доля петербургцев не имела возможности видеть нас, т. к. попасть к нам не было никаких сил в силу малого количества спектаклей. Дай бог, чтобы нам в Москве было бы так хорошо, как в Петербурге!! „Три сестры“ с каждым спектаклем все больше и больше нравятся публике».

204